Не так, как у разбойников...

Урсула Марк

Формат 130x200,
128 стр.

ISBN 5-88930-027-X

Оглавление:

Приключение первое

Приключение второе

Приключение третье

Приключение четвёртое

Приключение пятое

Приключение шестое

Приключение седьмое

Приключение восьмое

Приключение девятое

Приключение десятое

Приключение одиннадцатое

Приключение двенадцатое

Приключение тринадцатое

Приключение четырнадцатое

Приключение
первое

Проснувшись, Том не сразу понял, где он и что с ним. «Наверное, это мне просто снится», — решил он, но ни мягкая подушка, ни уютная комната, залитая солнечным светом, никак не хотели исчезать. Приподнявшись на локте, Том начал изумлённо оглядываться по сторонам и тут же увидел накрытый к завтраку стол. Чего там только не было! Пахучие ломти ноздреватого хлеба, жёлтое масло, душистые фрукты, сочное мясо, зелень, овощи и множество вкусных на вид диковинок, которых до сих пор он и в глаза не видывал. Да разве у разбойников такое увидишь? Если Старшему Разбойнику и случалось принести домой что-то съестное, детям доставалась лишь жалкая часть добычи. И потом, даже за самые малые крохи приходилось яростно драться, так что ребята посильнее всегда ухватывали себе куски получше. Правда, со временем Том наловчился, стал изворотливее и научился добывать себе пищу всевозможными хитростями и уловками.

Он голодно посмотрел на еду, сглотнул слюну и снова огляделся: не следит ли за ним кто-нибудь? Но тут дверь открылась, и в комнату вбежали ребята, одетые в лёгкую светлую одежду. Они уселись за стол и обернулись было к Тому, чтобы позвать его завтракать, но он уже успел соскользнуть с кровати и спрятаться за креслом. Нет уж, дудки! Вон их как много, а он один. Да он ни за какие коврижки к ним не выйдет — а то ещё побьют!

Старший из мальчиков немного подумал, встал из-за стола, подошёл к Тому и, взяв его за руку, потянул за собой, но Том набычился, как дикий зверёк, и изо всех сил пнул его под коленкой, чтобы тот отстал. Никуда он не пойдёт! Будет сидеть за креслом и всё тут! Но когда ребята принялись за еду, его глаза снова изумлённо расширились: никто не выхватывал друг у друга лучшие куски, не пихался и не набивал карманы сладостями. Радостно переговариваясь и смеясь, ребята уплетали завтрак, передавая из конца в конец стола тарелки с бутербродами и то и дело протягивая друг другу самое румяное яблоко или самую спелую грушу. Том привык, что у разбойников дети всегда набрасывались на еду всем скопом, отталкивая друг друга, жадно запихивали в рот первое, что попадётся под руку, и старались ухватить кусок-другой на потом, чтобы потихоньку полакомиться где-нибудь в укромном уголке подальше от посторонних глаз. А тут делить было просто нечего. Никто не ругался, не кидался объедками и не вытирал масляные руки об штаны.

«Странно всё это, — думал про себя Том. — Совсем не так, как у разбойников».

От удивления он даже позабыл про голод, но когда ребята ушли, поспешно выскочил из-за кресла и бросился к столу. Он побоялся сесть и даже не стал искать себе тарелку, а просто схватил всё, что показалось ему более-менее знакомым, и снова улизнул к себе в угол. Там он перевёл дух и с облегчением впился зубами в кусок хлеба с ветчиной. Мммм! Вкуснотища какая! Остаться бы тут подольше, чтобы каждый день так объедаться!

Только вот где он? И как сюда попал? Что произошло? Ведь ещё вчера… Ах да, вчера! От неприятных воспоминаний Том скривился, как он зубной боли, и тело его мучительно заныло. Кажется, он снова в чём-то провинился, и взрослые разбойники исхлестали его плёткой сильнее обычного. Он кусался, плевался и кричал, что убежит от них в лес, но Старший Разбойник только дал ему ещё пару затрещин, связал по рукам и ногам и затолкнул в узкий проход в самой глубине пещеры. Том едва мог пошевелиться. Он снова принялся вопить и ругаться, захлёбываясь от ярости и бессилия, но вскоре совсем охрип, ослабел от крика и теперь лишь жалобно постанывал.
Вдруг он услышал незнакомый голос. Какой-то мужчина торговался с разбойниками, а те, почуяв верную добычу, наглели с каждой минутой, требуя всё больше и больше. О чём шла речь и долго ли это всё продолжалось, Том так и не понял. Наверное, он потерял сознание, потому что очнулся, лишь почувствовав, что кто-то перерезает верёвку, стягивающую ему ноги. Он открыл глаза и увидел статного крепкого мужчину в чём-то светлом. Заметив, что мальчик пришёл в себя, незнакомец улыбнулся Тому, легко поднял его на руки, вынес из пещеры и посадил на коня. Должно быть, Том тут же заснул от усталости и боли, потому что больше ничего не помнил. Как странно! Его спаситель был высоким и сильным, но Том почему-то ни капельки его не боялся. Может быть, потому что тот был совсем не похож на разбойников?

Белая дверь снова открылась, и на пороге появился… Он!

Давешний Незнакомец!

Он огляделся и тут же увидел притаившегося за креслом мальчика. Том поспешно вытер ладонью губы и смахнул с одежды крошки: а ну как новый хозяин рассердится, если обнаружит, что Том без спроса взял себе еды? Но тот не рассердился, а приветливо улыбнулся и протянул ему руку:

— Пойдём, малыш. Всё готово. Тебя ждёт горячая ванна. Пойдём, не бойся!

Том прикусил губу и ничего не ответил, а мысли его лихорадочно заметались. Ванна? Какая ещё ванна? И почему горячая? Куда это его заманивают? А вдруг это ловушка? Но ведь он же не трус! И потом, любопытно взглянуть, что же это всё-таки такое…

Незнакомец привёл его в небольшую комнату с гладкими светло-зелёными стенами и множеством всяких блестящих штучек и краников. Прямо посередине Том увидел огромный белый чан, наполненный прозрачной водой. Он боязливо подошёл к чану, коснулся воды кончиками пальцев и удивлённо вскинул глаза на Незнакомца: вода была тёплой, как парное молоко!

— Что ж, Том, если хочешь выкупаться, раздевайся и полезай смелее в воду! — ободряюще кивнул тот.

Раздеваться? Вот уж ни за что! Он не какой-нибудь там раззява и не позволит себе беззаботно плескаться в воде, чтобы тем временем кто-то стащил всю его одежду! Том упрямо вздёрнул подбородок и с вызовом посмотрел Незнакомцу прямо в глаза. И чего Он тут стоит? Что ему, делать больше нечего? «Уж если Ему так нужна моя одежда, — думал Том, — отчего же Он тогда не возьмёт её силой? Чего Ему стоит — вон Он какой здоровый!» Разбойники в таких случаях ни с кем особо не церемонились и на Его месте просто взяли бы Тома за шиворот, одним рывком вытряхнули из курточки и штанов да ещё дали бы здоровенного пинка на дорожку.

От воды поднимался лёгкий ароматный пар, и всё тело Тома яростно зачесалось: так страшно хотелось ему поскорее погрузиться в тёплую, ласковую глубину воды. Только вот как быть с одеждой? А вдруг этот странный Человек унесёт её с собой и больше никогда не отдаст? Что же будет тогда? Ведь он сроду не носил ничего другого. Штаны, конечно, давно пообтрепались, а на рубашке столько дырок, что и зашивать без толку — как она только на плечах держится? Что и говорить, нищенские отрепья да и только! Драные, грязные и (честно признаться) вонючие, ведь их уже столько лет никто не стирал. Но всё равно, своя рубашка ближе к телу, так что даже за рваные отрепья лучше держаться покрепче. Уж что-что, а этот урок Том усвоил крепко. Среди разбойников иначе нельзя — пропадёшь!

Но когда от тепла в рубахе и штанах зашевелились блохи и принялись немилосердно кусать его и без того расчёсанную до крови кожу, Том просто не выдержал. Он торопливо скинул с себя одежду и залез в блестящий чан. И тут привычные лохмотья, брошенные на гладкий, сверкающий пол, показались ему такими мерзкими и нестерпимо грязными, что он не стал ни возмущаться, ни протестовать, когда Незнакомец поднял их и бросил прямо в огонь, весело полыхавший в каменном очаге. Покончив с этим, Он взял с полки мягкую губку, подошёл к ванне и, усевшись на краю, начал осторожно и тщательно смывать с мальчика грязь. Его руки ласково прикасались к худенькому мальчишескому телу, и постепенно из-под многолетней грязи и копоти начали проступать нарывы и болячки, синяки и шишки, шрамы и цыпки. На глазах у Незнакомца показались слёзы. Он бережно завернул Тома в пушистое махровое полотенце и сухо-насухо вытер его с ног до головы. Затем Он смазал все царапины и болячки какой-то белой мазью, и те сразу же перестали саднить. А потом — и это было лучше всего! — Он достал откуда-то новую светлую одежду и протянул её Тому. Она пришлась мальчику как раз впору. Незнакомец радостно улыбнулся и подвёл Тома к удивительной стене. Стена была гладкая и чистая, как прозрачная вода горного озера, и Том неожиданно увидел в ней своё отражение. Только перед ним стоял совсем не тот мальчик, который ещё вчера жил в разбойничьей пещере и был больше похож на ожесточённого, кусачего зверька. Этот новый мальчик, нерешительно глядящий на него из глубины чудесной стены, был необыкновенно чистым, каким-то солнечным — даже красивым! Том осторожно ущипнул себя чуть повыше локтя и понял, что это не сон. Он поднял глаза на Незнакомца, а Тот снова улыбнулся, взял его за руку и повёл в другую комнату. Там Он уселся в большое, уютное кресло, и Том, неожиданно для себя, оказался у Него на коленях. Сильные, добрые руки обняли его за плечи, и внутри у него начало подниматься странное ласковое тепло, от которого таяло сердце и начинало щипать в глазах. Том вздохнул, закрыл глаза и крепко прижался к груди своего Избавителя. Он мог бы просидеть так хоть всю жизнь, так ему было хорошо и спокойно. Ему больше нечего было бояться. Он нашёл то, что искал, пожалуй, всю свою жизнь: дом, откуда его никто не прогонит, где никто не причинит ему зла, где можно просто быть самим собой, доверять и не страшиться обмана. Сидеть на коленях у нового Друга было уютнее, чем лежать на самой мягкой траве. Здесь Том чувствовал себя спокойнее и безопаснее, чем в самой глубокой и тайной пещере. Ему больше нечего было желать, ему ничего не хотелось делать. Он готов был до конца своих дней сидеть вот так не шевелясь и радоваться любви и покою, исходящему от обнимающих его рук.

Но тут дверь открылась, и в комнату вошли те же самые дети, которых он видел утром, за завтраком. Но голове у каждого из них блестела маленькая золотая корона — тоненькая, как обруч, лёгкая и изящная. Старший мальчик подошёл к креслу и что-то протянул Незнакомцу. Том успел заметить, что это точно такая же корона, и вдруг с изумлением почувствовал, что её надевают ему на голову! Тёплое дыхание коснулось его щеки, и он услышал ласковые слова:

— Ну вот, Том, теперь ты тоже Мой сын!

Том поднял глаза на Незнакомца и понял, что сидит на коленях у великого Царя, но почему-то ничуть не испугался, а только радостно улыбнулся и ещё теснее прижался к Его груди. Ведь с этой минуты Царь стал ему не просто Спасителем, но и добрым, любящим Отцом!

Приключение
второе

Вот это было чудо так чудо — стать сыном самого Царя! Он, Том, бездомный оборванец, всю жизнь проживший в тёмной разбойничьей пещере, вдруг попал в королевские покои и стал не кем-нибудь, а самым настоящим наследным принцем! Тут уж воистину было чему радоваться и удивляться, и каждое утро Том заново дивился своему необыкновенному счастью. В пещере он привык к тому, что по утрам лучше вообще держаться ото всех подальше. После разгульной вечерней пирушки и ночного грабежа взрослые разбойники с трудом продирали опухшие глаза, кряхтя подымались с лежанок, и настроение у них было прямо-таки отвратительное. Они либо угрюмо молчали, либо то и дело огрызались друг на друга, пинками расшвыривая всё, что попадалось им под ноги. Других ребят Том тоже обходил сторонкой, боясь, как бы те не отняли кусок хлеба, припрятанный с вечера, или не подстроили ему ещё какую-нибудь пакость — уж на это они были настоящие мастера! Ради очередной злостной выходки любой из них был готов объединиться даже со своими смертельными врагами, и Тому нередко приходилось глотать слёзы, слыша за спиной злорадный гогот ликующих обидчиков. Правда через пять минут они начинали так же задирать и колошматить друг друга, но от этого Тому было ничуть не легче.

На следующее утро после своего чудесного превращения Том проснулся очень рано. Он вспомнил вчерашний разговор с Царём, тут же откинул пуховое одеяло, вскочил с кровати и начал поспешно натягивать одежду: его новый Отец обещал, что утром будет ждать его, сидя в том же самом большом кресле. Одевшись, Том подскочил к двери, с замирающим сердцем повернул ручку, выглянул и радостно просиял: Отец сидел возле очага, как и обещал. Том подбежал к Нему, а Царь легко подхватил его и бережно посадил к Себе на колени. С того дня большое кресло и добрые объятия Отца стали любимым местом Тома, потому что у Отца неизменно находилось для него время и Он всегда был рад прижать к сердцу Своего маленького сына. Том знал, что наконец-то обрёл свой дом, нашёл свою семью. Он мог придти к Отцу даже в самый, казалось бы, неурочный час, и Тот внимательно выслушивал его и никогда не отсылал прочь.

Подошло время завтрака, и Том впервые уселся за стол вместе со всеми. Еды было сколько хочешь, но по привычке Том украдкой засунул в карман сдобную булочку — так, на всякий случай, про запас. Когда детей позвали обедать и перед Томом снова оказалась множество блюд с самыми удивительными лакомствами, он потихоньку вытащил из кармана припрятанную плюшку и уже приготовился откусить от неё кусок побольше, как вдруг увидел, что она совсем засохла и даже чуть-чуть заплесневела. Том в нерешительности смотрел на неё, не зная, что с ней теперь делать: и съесть нельзя, и выбрасывать не годится. Он не заметил, что сзади к нему подошёл один из мальчиков, и вздрогнул, услышав за спиной дружелюбный голос:

— Не бойся, Том. Тебе больше не надо бояться голода и прятать куски про запас. У Отца всего вдоволь, и Он всегда заботится о нас. Уж на Него-то можно положиться.

В его голосе не было ни малейшего намёка на насмешку, и Том успокоился. Да, на Царя положиться можно. Это он понял ещё вчера.

После завтрака ребята убежали на улицу, а Том решил, что пора немного осмотреться. Кроме богато накрытого стола в комнате было множество удивительных вещей, и он медленно пошёл вдоль стены, с восхищением разглядывая картины, бережно притрагиваясь к шёлковым занавесям и осторожно втягивая в себя аромат цветов, расставленных повсюду в дивных разноцветных вазах. У самой двери возвышался тяжёлый резной сундук, а над ним висел небольшой, но очень симпатичный ларчик, от которого вниз свисал блестящий витой шнур. Том несмело взялся за шнур, слегка потянул за него, и из ларчика полилась музыка необыкновенной красоты. Ни разу в жизни Том не слышал ничего подобного! Он заворожённо слушал чудную песню, а когда музыка смолкла, потянул за шнур ещё раз, чтобы волшебный ларчик заиграл опять. Чуть ли не целый час он стоял возле сундука, снова и снова дёргая за шнур, не в силах оторваться от прекрасной мелодии.

Только вот откуда берётся эта музыка? Что там такое в этом ларчике?

Том вскарабкался на сундук, снял ларчик со стены и осторожно открыл крышку. Внутри было множество крохотных серебряных молоточков, пружинок и колёсиков, сработанных на удивление тонко и изящно. Интересно, что будет, если покрутить во-он тот винтик? Может, тогда ларчик снова зазвенит чудесной музыкой или сыграет что-нибудь новенькое?

Том кое-как зацепил винтик и попытался его повернуть, как вдруг под его неловкими мальчишескими пальцами что-то щёлкнуло, и одно из серебристых колёсиков треснуло и сломалось. В ларчике что-то зажужжало, а потом снова смолкло. Том понял, что музыки больше не будет и виноват в этом только он один. Что он наделал! Страх липкой рукой схватил его за горло. Том поёжился и оглянулся. Вокруг никого не было. Никто ничего не видел. Он поспешно закрыл крышку, повесил ларчик на место и выбежал из комнаты.

Что же теперь с ним будет? Нужно бежать, ничего другого не остаётся! Но куда?

Том выскочил из дворца в парк и припустил во все лопатки. Не разбирая дороги, он нёсся куда глаза глядят — только бы убежать как можно дальше и скрыться как можно надёжнее. Наконец он увидел впереди высокое дерево с пышной кроной ветвей и листьев. Вот и хорошо. Здесь его никто не найдёт. Здесь он в безопасности. Только вот от кого или от чего?

Когда Том отдышался, его стали мучить страшные мысли:

«Теперь мне дорога во дворец заказана, — думал он. — Конечно же, все уже знают, что это я. Что скажут ребята? А Царь? Что Он подумает? Наверное, разозлится — ларчик-то вон какой дорогой».

Том прекрасно помнил, как беспощадно наказывали провинившихся мальчишек в разбойничьей пещере. Вот и сейчас он представил себе жестокие побои, ожидавшие его в таких случаях, и у него внутри всё противно задрожало от страха.

Время шло, солнце скатилось к закату, и сидеть на жёсткой ветке становилось всё неудобнее и холоднее.

«Ну что ж, хорошо, — думал Том. — По крайней мере, они меня больше не найдут!»

Но от этой мысли ему стало ещё неуютнее, и он вдруг почувствовал себя страшно одиноким. Жаль, что всё получилось так нелепо! Ведь во дворце ему было так хорошо, и он был совсем не прочь остаться там навсегда. А тут, наверное, и дикие звери водятся.

Том судорожно вцепился в ветку, чтобы не свалиться. Сгустились сумерки, наступила ночь, а он всё сидел и сидел на дереве, вздрагивая от малейшего шороха листьев и треска сухих сучков.
И вдруг на тропинке раздался звук приближающихся шагов.

Том широко раскрыл глаза и стал вглядываться в темноту, но увидел лишь, что под деревом остановился какой-то большой, высокий человек. Том оцепенел от ужаса.

— Спускайся, Том, — произнёс Человек глубоким, спокойным и таким знакомым голосом. — Всё в порядке.

— Но как же… — пробормотал Том, — Я же…

Царь не дал ему договорить.

— Всё хорошо, малыш, — сказал Он. — Поверь мне.

Тогда Том разжал пальцы и упал прямо на руки Отцу.

— Должно быть, ты и в самом деле крепко перепугался, сынок, — задумчиво заговорил Царь, неторопливо шагая назад ко дворцу, крепко прижимая к Себе Тома. — Только вот зачем ты убежал? Почему спрятался от Меня? Ведь нам обоим, и Мне, и тебе, будет только хуже, если ты станешь скрывать свои проступки. Не бойся, малыш, и не сомневайся: никакой проступок, никакая провинность не заставит Меня отказаться от тебя. Даже если ты сотворил что-то по-настоящему дурное, сразу же приходи ко Мне. Ведь Я могу всё это исправить и буду только рад помочь тебе. Хочешь, Я научу тебя не бояться и сразу бежать ко Мне, что бы ни случилось?

Том удивлённо и благодарно кивнул головой. Царь на секунду остановился, ещё теснее прижал Тома к Своей груди и неспешно зашагал дальше.

«Нет, какой Он всё-таки добрый, мой новый Отец, — думал Том, укладываясь в постель, — если к Нему можно приходить даже после такого скверного поступка!» Он твёрдо решил никогда об этом не забывать. Но ведь сломанный ларчик, должно быть, стоит уйму денег. Если уж я так навредил Отцу, надо же это хоть как-нибудь возместить! Вот только как бы это сделать?

На следующее утро Том встал ни свет ни заря, выбежал в поле, нарвал огромный букет цветов и поставил его прямо возле любимого Отцовского кресла. Потом поверх своей новой светлой одежды он надел практичный тёмный фартук и принялся накрывать стол для завтрака. Целое утро он помогал на кухне, от усердия даже отказался от еды, а после завтрака сначала перемыл всю посуду, а потом помчался на конюшню, посмотреть, не найдётся ли для него какой работы. Он целый день не покладая рук крутился по хозяйству и к вечеру с непривычки страшно устал. Вообще-то, он был даже доволен собой: вон сколько всего переделал! Но что-то всё-таки было не так. Чего-то ему явно не доставало.

Посреди ночи он вдруг проснулся. У кровати сидел Отец.

— Где же ты целый день пропадал, сынок? — грустно и ласково спросил Он. — И утром со Мной не поздоровался, и вечером не зашёл. Букет ты нарвал замечательный, спасибо тебе, малыш. Знаю, ты хотел порадовать Меня. Я и правда очень рад. Только мне очень не хватало тебя самого.

Том попытался было объяснить, что хотел загладить свою вину, но, выслушав его, Царь сделался очень серьёзным и тихо сказал:

— Об этом больше не думай, Том. Да и не по силам тебе это. За все проступки уже заплачено. Я же сказал тебе, что всё в порядке. В Моём царстве милость даётся просто так, и за Мои подарки платить не надо. И работать за них не нужно. Так у нас принято.

Том никак не мог понять столь удивительную премудрость. Она никак не укладывалась в его мальчишеской голове. Но он заметил, что для Отца это почему-то особенно важно, и решил, что непременно станет всему этому учиться. И когда Царь развязал тесёмки тёмного фартука, который Том по рассеянности забыл снять, и заботливо укрыл усталого сына одеялом, Том вдруг понял, чего ему так недоставало. Он целый день не видел своего Отца. А Тот, с улыбкой поглядев на мальчика, сказал:

— Знаешь, Я уже сейчас радуюсь тому, что завтра ты снова придёшь ко Мне и мы сможем немного посидеть вдвоём.

Том просиял в ответ. Чтобы кто-то радовался ему, Тому — нет, такого с ним ещё не бывало! Он устроился поудобнее, сразу же заснул, и всю ночь ему снились мирные и счастливые сны.

Приключение
третье

Как же это было приятно! С каждым днём Том всё больше убеждался, как это важно для Царя, чтобы Том, бывший маленький разбойник, ставший теперь Его сыном, проводил с Ним как можно больше времени. Иногда Том играл и с другими ребятами. Они тоже полюбили новичка и с радостью водили его по дворцу и саду, показывая всё, что пока было ему незнакомо. Никто не дразнился, как бывало в разбойничьей пещере, не обзывал Тома трусом или дураком. Наоборот, Том то и дело слышал в свой адрес похвалы. «Здорово у тебя получается!» — говорили ему мальчишки, когда он ловко мастерил вместе с ними летучих змеев. «С тобой весело играть!» — улыбались ему девочки. «Пойдём с нами», — то и дело звали его новые братишки и сестрёнки, убегая навстречу новым приключениям. Да и сам Том заметно окреп, вытянулся и поздоровел. По утрам он довольным взглядом окидывал себя в зеркало и уже начал потихоньку подумывать, что он уже вполне ничего. Он казался себе очень и очень сильным. Пока не произошло вот что.

Однажды утром за завтраком он заметил, что ребята как-то по-особенному взволнованы. Их чисто умытые лица так и светились радостным нетерпением. Казалось, вот-вот должно было произойти что-то совершенно удивительное и прекрасное. И когда в столовую вошёл Отец и объявил, что вскоре должен вернуться Сын, за столом поднялось такое бурное ликование, какого Том ещё никогда не видел. Ребята хлопали в ладоши, радостно свистели, смеялись, кричали, пели, как будто не могли дождаться того дня, когда снова увидят Царя-Сына.

Немного успокоившись, они снова уселись за стол и стали деловито совещаться, как получше подготовиться к встрече и что придумать, чтобы праздник получился что надо. Том сидел тут же, не говоря не слова и ничего не понимая, а в голове его крутился целый вихрь вопросов. Кого это они собираются так радостно встречать? Что это за Царь-Сын? Ребята были слишком заняты и увлечены, чтобы всё ему объяснить, а Отец лишь загадочно улыбнулся, подмигнул и прошептал: «Скоро сам всё увидишь!»

Тогда Том решил ничего не расспрашивать и, поддавшись общей радости, кинулся в гущу приготовлений. Вместе со всеми он придумывал и репетировал танцы, помогал собирать цветы. Каждый день дети приносили целые охапки свежих цветов и складывали их к великолепным воротам, над которыми золотыми буквами было написано «Тронный зал». Время от времени Том запрокидывал голову, читал горящую на солнце надпись, и сердце его замирало от волнения и любопытства. Тронный зал… Интересно, что же там внутри?

И вот наступил долгожданный день! С утра ребята оделись в новую, нарядную одежду, сшитую им специально для этого торжества. Подойдя к высоким воротам в Тронный зал, Том увидел, что они широко раскрыты, и услышал дивную музыку. В зал входили взволнованные и радостные люди. Их и так уже было видимо-невидимо, а они всё шли и шли. Когда Том вместе с другими ребятами тоже зашёл в зал, у него захватило дух. Какая красота! Стройные колонны были перевиты зелёными гирляндами. В оконные стёкла-витражи лился яркий солнечный свет, бросая цветные блики на лица, полные счастливого ожидания. Хрустальные подвески сверкали, радужно переливаясь, и тихонько звенели в такт прекрасной и торжественной мелодии. Тронный зал казался невероятно огромным, людей в нём становилось всё больше и больше, но тесно почему-то не было. Том вытянул шею, чтобы посмотреть, сколько народу там впереди, и тут же начисто позабыл и о людях, и о нарядной одежде, и вообще обо всём на свете.

Впереди на небольшой возвышенности стоял удивительного вида Престол. Вид Сидящего на престоле был настолько величественным, а сияние, исходившее от Него, таким сильным, что от страха и ужаса Тому захотелось раствориться в воздухе. Он закрыл лицо руками и упал на колени. От престола исходил ослепительно яркий свет, как от тысячи алмазов и рубинов, и Тронный зал вдруг наполнился как бы журчанием горных рек, переплетённым с небесной музыкой. Все люди вокруг преклонили колени и воскликнули:

— Ты один воистину велик! Ты один славен и непостижим! Ты будешь править вовек!

И тут Сидящий на престоле заговорил:

— Поднимитесь и подойдите поближе, дети Мои! Радуйтесь со Мною! Сын Мой вернулся. Он одолел врагов и одержал победу! Войдите в радость своего Отца!

Его голос показался Тому очень знакомым. Только здесь он звучал громогласно и величественно, подобно шуму многих вод. Том приоткрыл глаза и осторожно сквозь пальцы посмотрел на Говорящего. Да, даже в ослепительном сиянии он узнал Его. Это был Отец!

Тут началось всеобщее ликование. Том радостно запел и захлопал вместе со всеми, и в самый разгар радости в Тронный зал вошёл Царь-Сын. Его одежды были светлее и ярче солнца, Его величие и красоту невозможно было выразить словами. Он поспешил к престолу, и когда Отец и Сын обнялись, в зале воцарилась тишина. Сердце Тома пылало. Ему казалось, что любовь Сына и Отца наполняет собою всё вокруг, наводняет собой людские души и влечёт, влечёт их за собой…

Но тут Царь-Отец, исполненный нежности и гордости, обратился к Царю-Сыну:

— Дорогой, любимый Мой Сын! Займи же Своё место рядом со Мной, по правую руку!

И вдруг зазвучала дивная музыка, как будто заиграли сразу сотни удивительных инструментов, и все вокруг запели новую песню:

Смотрите, как крепко Он мир возлюбил!
Чтоб нам называться детьми Его,
Сам Сын Своей жизнью за всех заплатил.
И не пожалеет для нас ничего.
Велик Ты и славен, О Царь, О Сын,
Наш добрый Спаситель и Господин.

Заплатил? За что? Том уже дважды слышал эти слова, и душа его как-то странно затрепетала, откликнувшись на странные и непонятные строки песни. Он закрыл глаза и внезапно увидел перед собой страшную картину: измученное, истекающее кровью тело, прибитое к грубому, серому кресту. Вокруг креста стояли разбойники и язвительно надсмехались над своей жертвой. Только что же это? Не может быть! Не веря своим глазам, ошарашенный Том узнал в изуродованном человеке Царя-Сына! Какой ужас! Нет, нет, ни за что! Сердце его стучало, в ушах стоял звон. Том ни секунды больше не мог смотреть на этот кошмар. Он открыл глаза и увидел, что Сын смотрит прямо на него.

— Да, Том, — услышал он Его тихий голос. — Прощение даровано тебе ценой Моей жизни. Я заплатил за тебя Своей кровью. За тебя, малыш. Потому что ты для Меня дороже жизни.

Но в это же невозможно поверить! Этот Царь-Сын такой хороший и славный! Неужели Он действительно сделал такое ради него?! Том был так потрясён, что разрыдался. Как же ему отблагодарить своего Спасителя? Как он, маленький мальчик, сможет показать Ему, как сильно любит Его, как благодарен и счастлив такой невероятной любви?

И в этот самый миг Царь-Сын поднял голову и громко возвестил:

— Я хочу освободить и других пленных, выпустить узников на свободу, привести как можно больше несчастных и угнетённых в Мою страну. Все люди должны узнать дорогу в наше царство. Не хочет ли кто-нибудь из вас Мне помочь?

Ни секунды не колеблясь, Том вскочил и побежал сквозь толпу людей, лишь бы оказаться у престола первым. Но стоило ему увидеть прямо перед собою могущественного и статного Царя-Сына, как у него задрожали коленки. Он вдруг понял, какой он ничтожный, маленький и слабый. Смех, да и только! Ну чем он может помочь этому великому Герою-победителю?

Сконфузившись, Том уже хотел незаметно проскользнуть обратно на своё место, но тут Царь-Сын наклонился к нему и сказал:

— Нет, Том, не уходи. Ты нужен Мне. Я не ищу силачей, потому что могу наполнить Своим пламенем только тех, кто осознаёт свою слабость. Хочешь сражаться Моей силой?

Что за вопрос! Ну конечно! Том с надеждой вскинул глаза на Сына и тут же почувствовал, как Тот положил Свою сильную руку ему на голову. В следующее мгновение его охватил настоящий огонь, наполняя его жгучей радостью и молодой силой. Всё его существо потянулось к Сыну и Отцу. Он широко раскинул руки и захлебнулся счастливым смехом, вырвавшимся откуда-то из глубины. Заиграла весёлая, праздничная музыка, ноги его сами пустились в пляс, и вокруг все люди тоже закружились в ликующем танце. Тому казалось, что больше он никогда не будет знать усталости. Ах, если бы этот чудесный праздник никогда не кончался! Сердце его радовалось и одновременно рвалось в бой. Ему страшно хотелось поскорее научиться сражаться, выходить на битву вместе с Царём-Сыном, освобождать несчастных пленников и приводить их в Отцовское царство. Поскорее бы! Когда же в битву? И кто научит его как следует сражаться? Кто даст ему оружие?

Приключение
четвертое

Ночью ему приснился сон. Со всех сторон его окружили омерзительные существа с острыми клыками и злобно горящими глазами. Они строили ему ужасные гримасы и подходили всё ближе, грозя разорвать его на части. Сначала Том швырял в них камнями, потом упал на спину и отбивался каблуками, защищаясь из последних сил, но всё было бесполезно. И когда огромная жуткая лапа нависла над ним, чтобы одним ударом размозжить ему голову, он что есть мочи закричал. Он прокричал всего одно слово, но отвратительные звери, словно поражённые молнией, тут же повалились на землю, а он, дрожа от пережитого ужаса, выбрался из груды переплетённых тел и лап и что есть духу понёсся назад во дворец. Он взлетел по мраморным ступеням, захлопнул за собой дверь, тяжело дыша, привалился к ней спиной и… проснулся.

Его всё ещё било от страха и изумления. Что же это было за слово, способное одним ударом свалить этих мерзких чудовищ? Том приподнялся на локте, увидел, что за окном утро, и обрадовался. Значит, можно пойти к Отцу и обо всём его расспросить. Страшный сон не давал ему покоя. Вскарабкавшись к Царю на колени, Том сразу же принялся рассказывать о ночном кошмаре, то и дело вздрагивая и прижимаясь к сильной груди Отца. Тот внимательно выслушал его и серьёзно кивнул:

— Да, это враг, — сказал Он. — хочет тебя запугать.

Том испуганно посмотрел на Отца. Неужели враг такой сильный? Даже хуже разбойников! И потом, этих страшилищ было так много, а он совсем один. Неужели ему действительно придётся сражаться с этими злобными тварями? Придётся, наверное, ведь он сам напросился, как теперь откажешься…

Отец, как будто услышав его мысли, поднялся, поставил мальчика перед собой и взял его за плечи:

— Том, малыш, ты же знаешь, что Я — Царь. Разве ты не помнишь, что вся власть и вся сила принадлежат Мне?

Ну, в этом-то он не сомневается! Том тут же вспомнил вчерашний день, тронный зал, сияние славы Великого Царя, перед которой никто не может устоять, и уверенно кивнул. Он поднял глаза на Отца и вдруг осознал, что тот же самый непобедимый Царь Славы стоит сейчас перед ним.

Отец взмахнул рукой, и Его могучий голос зазвучал подобно грому:

— Смотри, сын. Всё это принадлежит Мне! Я создал то, что было и что есть, и даже теперь каждый день творю новое!

И тогда Том на несколько мгновений смог увидеть бесконечную широту вселенной, в которой и Земля, и звёзды были лишь каплями, сверкающими в глубоком пространстве бескрайних небес. Он показался себе совсем крошечным перед этим могущественным и всесильным Царём, его охватил страх, но Тот с любовью посадил испуганного мальчика к себе на колени и успокаивающе сказал:

— И всё равно ты Мой сын, Том, а Я — твой Отец. Положись на меня. Никто не сможет отнять тебя у Меня! Пусть Моя любовь окутает тебя со всех сторон. Облекись в неё, как в одежду, и она будет согревать тебя и защищать.

Том тут же позабыл обо всех своих страхах. Ему хотелось ещё чуточку посидеть и понежиться в объятиях Отца, но Тот сказал:

— А сейчас тебе пора к Царю-Сыну. Ты же хотел научиться сражаться! Всегда делай то, что Он тебе скажет, и тогда тебя ждут великие дела. И помни: Я горжусь тобой, сын Мой!

После таких слов Тому показалось, что он вырос сразу на полголовы. Ну конечно, он же сам хотел учиться сражаться! Вот здорово! Том подпрыгнул от радости и кинулся было к двери, но тут же опомнился и с достоинством направился к выходу. Отец улыбнулся и сказал ему вслед:

— Не забудь, Я жду тебя каждый день!

Войдя в зал, он с удивлением увидел, что здесь Царя-Сына уже дожидается множество других ребят. Вчера все они тоже вызвались принять участие в сражении. Том критически окинул их взглядом и тихонько присвистнул.

«Эти-то что здесь делают?» — подумал он. И правда, у большинства ребят вид был, прямо скажем, не геройский — ну, по крайней мере, в представлении Тома герои были совсем другими. Одни были настоящими коротышками, даже ниже него самого, другие выглядели хилыми и больными, кое-кто вообще ковылял на костылях, а некоторые выглядели настолько странно и чудаковато, что Том решил держаться от них подальше. Но хуже всего было то, что в зале были не только мальчишки, но и девчонки. «Тоже мне, вояки выискались!» — неодобрительно подумал Том. Старательно обойдя их стороной, он выбрал себе местечко подальше от них, уселся, снова окинул взглядом собравшихся и вздохнул. Да, армия незавидная. Интересно, что скажет Царь-Сын о таком убогом войске? Тут ему показалось, что на него откуда-то дохнуло ледяным холодом, и Том поёжился. Где же Царь-Сын? Почему Он не идёт? Поскорей бы Он уже пришёл, а то тут и замёрзнуть можно!

Когда Царь-Сын вошёл, наконец, в зал, Он приветливо посмотрел каждому из ребят в глаза и сердечно сказал:

— Я очень рад каждому, кто пришёл и готов сражаться со Мной за Моё Царство. Прежде всего, каждому из вас понадобится новая обувь. Без неё в сражение идти нельзя.

Тому показалось, что после холодной зимы неожиданно наступила весна. Все его сомнения были сметены прочь. Ему захотелось подбежать к Царю-Сыну и уткнуться носом в Его колени, но он терпеливо сидел на своём месте и смотрел, как большой и сильный Сын Царя наклоняется к каждому из ребят, помогая примерить и надеть новую обувь, а потом ласково обнимает за плечи и тихонько говорит им на ухо несколько слов: одному — чтобы его утешить, другому — чтобы ободрить. Он так светился любовью и уважением, что Тому внезапно стало стыдно за то, что он так пренебрежительно думал о собравшихся в битву ребятах. Заметит ли это Сын? Да и вообще, обратит ли Он внимание на одинокого мальчишку, сидящего вдалеке от остальных? Эх, надо было сразу садиться вместе со всеми! Том сидел с пылающими щеками, потупив взгляд. Он нервно ёрзал на стуле, неловко теребя пуговицы на рубашке, и напряжённо ожидал, что же будет.

Наконец Сын Царя подошёл к нему. От стыда Том не смел поднять голову, но тут же почувствовал на своих горячих щеках прохладные ладони. Царь-Сын поднял его лицо к Себе и взглянул ему прямо в глаза:

— Да, Том, — сказал Он. — Твои мысли действительно огорчили Меня. Это же наши с тобой братья и сёстры, а ты так высокомерно над ними вознёсся. Но Я вижу, что ты в этом раскаиваешься, и потому уже давно простил тебя!

Том набрался смелости, посмотрел Сыну в глаза и увидел в них такое бескрайнее море любви, нежности и жалости, что расплакался от раскаяния и счастья, ничуть этого не стыдясь. Сын Царя взял Тома на руки, и какое-то время они молчали. Потом Сын заговорил:

— Видишь ли, в этой битве мускулы или устрашающая внешность — далеко не самое главное. Всё дело в сердце. Главное, чтобы сердце горело Моей любовью и состраданием. Я вижу, что твоё сердечко тоже зажглось, и это замечательно. Конечно, у разбойников всё было иначе. Я прекрасно это понимаю. Ничего, малыш, здесь ты научишься думать по-новому.

Том старательно наморщил лоб, чтобы как следует сосредоточиться. Царь-Сын весело рассмеялся и сказал:

— Не бойся, этому Я тоже научу тебя Сам.

С этими словами Он погладил Тома по голове, и от Его прикосновения в голове бывшего маленького разбойника кое-что начало проясняться. Видите ли, его прежние сородичи вообще не участвовали в доблестных сражениях, а только совершали Страшные Разбойничьи Набеги, и на такие вылазки разрешалось ходить только самым старшим, сильным и ловким мальчишкам. Девчонок на такие дела не брали. Им полагалось сидеть и не высовываться, с утра до вечера готовить еду, мыть посуду, чистить котлы и подметать пещеру. Понятно, что от такой жизни они только и делали, что ругались, таскали друг друга за волосы и хныкали от малейшей царапины. А здесь… Здесь вообще всё по-другому. Должно быть, здесь в сражении одинаково важен и нужен каждый из ребят.

Каждый? Да, каждый, у кого сердце «горит Моей любовью и состраданием». Так сказал Царь-Сын. Взрослые разбойники никогда не брали Тома с собой, слишком он был мелким и слабосильным. Но надёжно укрывшись за какой-нибудь корягой, он нередко наблюдал издалека, как жёстко и беспощадно Старший Разбойник обучает своих головорезов, заставляя их бегать до изнеможения, яростно бороться друг с другом, без передышки махать кривыми саблями. Иногда Тому становилось дурно, и он закрывал глаза, чтобы не видеть окровавленных кулаков и разбитых носов, чтобы не видеть, как разбойники помоложе катаются по земле, изо всех сил колошматя друг друга, пока Старший Разбойник не прикажет им остановиться. Интересно, а как всё будет здесь? Наверное, тоже по-другому. А разве бывает по-другому? Но тогда чему их будут обучать?

Словно угадав его мысли, Царь-Сын обратился к детям:

— Друзья Мои, вам, конечно, хочется узнать, с каким оружием вы пойдёте в бой ради Моего царства. У Меня есть одно единственное оружие, способное одолеть зло. Это любовь. Я уже одержал Главную Победу. Но лишь немногие из людей знают и помнят о том, что ради них Я сразился со злом и победил. Они просто не могут в это поверить. Поэтому Мне нужны вы. Я прошу вас показать всем людям в мире Мою любовь. А этому вы сможете учиться каждый день, если будете учиться любить друг друга. Чем больше между вами уважения и добра, тем больше вы будете походить на Меня. Это и есть ваше самое главное дело. Только так вы сможете расти, становиться сильнее в бою и побеждать.

Том не очень хорошо понял, к чему всё это и как с помощью такой странной стратегии можно одерживать великие победы, но ухватил одно: со временем он станет похожим на самого Царя-Сына! Что может быть лучше?! Вот уж на Него Тому действительно хотелось походить. Он совсем не такой, как его прежний хозяин. Том вспомнил, как все боялись Старшего Разбойника и старались поменьше попадаться ему на глаза, ведь он был страшно капризным и невероятно подлым. Если кто-то становился у него на пути, он тут же с ним расправлялся, и повсюду, где ни появлялся, сеял вокруг себя лишь звериный страх и ужас.

Да, его новый Предводитель совсем не такой. Стоит Царю-Сыну войти, как все начинают улыбаться, радоваться и стараются протиснуться к Нему поближе… В чём же Его сила? Почему его, Тома, тоже так и тянет к этому удивительному Человеку? Надо будет узнать Его получше, может, тогда всё станет понятнее… И вообще, лучше узнать Царя-Сына поближе, если уж он хочет стать на Него похожим. Надо же! Стать похожим на Царя! Неужели такое действительно возможно?

Приключение
пятое

Теперь юные воины собирались каждое утро, сразу же после завтрака. Но собирались они не для того, чтобы накачивать мышцы или учиться ползать по-пластунски. Нет, им многое нужно было друг другу рассказать, они слушали друг друга, вместе плакали и смеялись, вместе радовались и пели замечательные песни про Царя. Раньше Том вообще никогда не пел и даже не напевал, потому что в разбойничьей пещере было, скажем прямо, не до веселья. Здесь же оказалось, что петь песни — это просто здорово, и Том всегда с большим воодушевлением присоединялся к ребятам. Ему это очень нравилось.

А потом начиналось самое лучшее. Открывалась белая дверь, к ребятам заходил Сын Царя, усаживался рядом и с удовольствием им подпевал. А потом Он начинал рассказывать им об Отце, о Своём царстве и Своих замыслах, и тогда в комнате сразу воцарялась тишина. Том мог слушать Его часами! И не только потому, что рассказы Сына были до невозможности интересными и, видимо, очень важным. Просто Тому нравилось слушать родной и добрый голос Царя-Сына, такой тёплый и проникновенный, что лучше и придумать нельзя. Каждое Его слово проникало мальчику в самое сердце.

Однажды Сын Царя позвал его к Себе и сказал:

— Не хочешь ли ты, Том, сегодня отправиться со Мной на прогулку? Я хочу тебе кое-что показать!

Ещё бы! Раскрасневшись от усердия, Том вскарабкался на маленького пони, осёдланного специально для него, и пусть немного неуклюже, но уверенно поскакал вслед за своим Повелителем. Вскоре они пересекли границу своего царства, и Том заметил, что от Царя-Сына исходит свет. Это было хорошо, потому что чем дальше они удалялись от дворца, тем мрачнее и темнее становилось всё вокруг. Пока Том держался вблизи Царя, он мог различать и дорогу впереди, и даже кое-что по сторонам. И потом, рядом с Ним было гораздо теплее. Почему-то со всех сторон веяло странным, неприятным холодом. Поёживаясь от стылого воздуха, Том подумал о том страшном времени, когда сам ещё жил с разбойниками, невольно вспомнил недавние ночные кошмары, и решил спросить об этом у Повелителя. И услышал в ответ:

— Видишь ли, эту страну захватил Враг. Ты ведь уже слышал о нём, да? Он сам хочет править всеми странами и землями и потому повсюду сеет тьму, страх и холод. Сегодня ты кое-что узнаешь о его коварных замыслах и о том, как Я им противостою.

Тут они увидели, что навстречу им бредёт измученная, согбённая жизнью женщина. С оханьем и стонами она тащила на спине тяжёлый узел.

Царь-Сын легко спрыгнул с коня и подошёл к ней.

— Позволь, Я помогу тебе, дочь Моя. Дай мне снять с тебя эту тяжкую ношу, присядь у дороги, отдохни немного, — участливо предложил Он.

Но та в ответ лишь покачала головой:

— Нет, милый человек, мне никто помочь не сможет. Видно уж так на роду написано, свою ношу самой нести. Меня этому смолоду научили, так и живу!

И она побрела дальше. Том подумал секунду и со всех ног бросился ей вслед.

— Подождите, тётенька, не уходите. Скажите, что же вы несёте в таком огромном узле? Уж больно он у вас тяжёлый!

— Ох, касатик, что же, как не тяжкие заботы. Забот-то в жизни хватает — о муже, о детях, о родственниках. Как об этом не беспокоиться? А потом, надо же и о доходах позаботиться, и об урожае, и о здоровье, и о будущем. А ну как я захвораю? Или работы лишусь? Что тогда со мной будет?

Том в недоумении почесал затылок. Вот уж тут ему совсем ничего не понять! Почему эта несчастная женщина отказалась от помощи? Почему захотела и дальше нести свои тяжести сама?
Сын Царя печально посмотрел ей вслед:

— Бедняжка! А ведь Я бы с радостью ей помог. Но пока она сама этого не захочет, Я ничего не могу сделать!

Тому показалось, что вокруг стало чуточку темнее. Он грустно опустил голову. Но тут Сын Царя неожиданно сказал:

— Взбодрись, Том. Ещё не всё потеряно. Хочешь ей помочь? Произнеси над ней Моё имя. Да, она отвернулась от нас и идёт прочь, но это не помеха. Произнеси ей вслед Моё имя и посмотри, что из этого выйдет.

Такого Том не делал ещё ни разу. Но он так сильно хотел помочь медленно удаляющейся от них женщине, что решил не мешкая попробовать. Он посмотрел на неё и просто произнёс ей вслед имя своего Господина. И в то же мгновение увидел, как на её плечи опустилось что-то светлое, похожее на невесомую руку.

— Молодец, Том, — улыбнулся Царь-Сын. — Так и делай всякий раз, когда вспомнишь об этой несчастной. И тогда однажды свет прорвётся сквозь тьму отчаяния, которой она себя окружила.

В ответ Том радостно рассмеялся. Надо же! Оказывается, это совсем не трудно и даже приятно! Вот бы ещё попробовать!

Потом им повстречались дети. Они заблудились и искали дорогу домой. Они проголодались и очень устали, а самые маленькие плакали и звали маму.

— Я знаю, где ваш дом. Идёмте за Мной, Я укажу вам дорогу! — ласково позвал их Царь-Сын.

Дети взглянули на него, увидели исходящий от него свет, переглянулись и отрицательно покачали головами:

— Нет, так не бывает! — сказал один из них, постарше других и очень серьёзный. — Должно быть, Ты — призрак или мираж. Мы давно знаем, что в наших краях света нет и потому каждому нужно учиться ориентироваться в темноте. И если кому-то из нас вдруг померещится свет, мы не должны поддаваться обману. Так что Тебя нет. Ты просто плод нашего воображения!

И, опустив голову, он побрёл дальше, а остальные дети вереницей потянулись за ним. В отчаянии Том посмотрел на своего Повелителя. Тот в ответ печально кивнул:

— Видишь, как грустно, что люди больше верят лжи, чем правде? Им проще оставаться во тьме, чем выходить на свет.

Тому снова показалось, что вокруг стало темнее. Он посмотрел вслед детям и увидел, что один из малышей, еле-еле поспевавший за остальными на своих коротеньких ножках, оглянулся и остановился. Том вспомнил недавнее происшествие с женщиной, вспомнил наставление Царя и, глядя на малыша, тихонько произнёс имя Повелителя. И тут в воздухе снова появилось что-то светлое. Еле различимая рука прикоснулась к малышу, повлекла его за собой, и он послушно засеменил назад, навстречу двум незнакомцам. Увидев это, Сын Царя широко улыбнулся, соскочил с коня, шагнул навстречу малышу и подхватил его на руки.

— Пойдём, Я отведу тебя домой! — сказал Он.

Мальчонка посмотрел на него, широко раскрыв глаза, но счастливо засмеялся и запыхтел, когда его усадили на большого коня. Тому показалась, что темнота сползает с малыша, как мыльная пена. Лицо его стало совсем светлым, как будто его умыли.

— Том, подожди меня, пожалуйста, здесь, пока Я отвезу его домой. Я скоро вернусь! — крикнул Сын Царя, пришпорил коня, стремительно поскакал по дороге и скрылся за поворотом.

«Здорово, — подумал Том. — Хотя бы этому карапузу, но помогли!»

Том ждал, а Царь-Сын всё не возвращался. Казалось, время тянется бесконечно медленно, и Том начал терять терпение. К тому же, вокруг было так темно и неуютно. «Что-то застоялся мой пони, — подумал Том. — Наверное, ему тоже хочется немножко поразмяться. Проеду-ка я чуть-чуть вперёд. Авось, ничего страшного со мной не случится».

Он рысью поскакал в ту сторону, куда скрылся Царь-Сын. Через несколько минут он услышал, что с обочины дороги доносятся чьи-то голоса. Подъехав поближе, Том увидел, что под раскидистым деревом сидит развесёлая компания. Крепкие, бородатые мужчины что-то там ели, пили, горланили разухабистые песни и с хохотом передавали из рук в руки какую-то тёмную бутылку. Увидев мальчика, они обрадовались, тут же окружили его лошадку плотным кольцом, стащили его с седла и потянули за собой. Они хлопали его по спине, называли его «настоящим парнем» и «молодчагой», и Тому неожиданно польстило то, что эти взрослые незнакомцы обращаются с ним не как с маленьким мальчиком, а как с настоящим мужчиной. Он с благодарностью уселся на какое-то бревно и попробовал подладиться под общий разговор. Он вслушивался в их шутки и даже пытался смеяться вместе с ними, хотя, как ни старался, не мог найти в них ничего смешного.

— Эй, дайте мальцу что-нибудь выпить, а то он что-то приуныл! Выпей и всё пройдёт! — крикнул небритый мужчина, сидящий рядом с Томом. Тёмная бутылка оказалась у Тома перед самым носом. Он втянул в себя резкий, неприятный запах, вспомнил огненный напиток, который помогал разбойникам набраться смелости, и его охватили сомнения.

— Пей, парень, не будь занудой! — крикнул ему кто-то, а сосед ободряюще крякнул и снова хлопнул его по спине:

— Да ты не бойся, с одного раза ничего не будет! Один раз не считается. Да и один глоток вреда не принесёт!

Ну что ж, тогда стоит рискнуть. Один глоточек — и всё! Том поднёс бутылку ко рту и вдруг услышал за спиной знакомый голос:

— Тебе это не нужно, Том. Ты же знаешь источник подлинной радости!

Он обернулся и увидел своего Повелителя. Поспешно отдав бутылку удивлённому соседу, Том встал, выбрался на дорогу и снова вскарабкался в седло. Уф-ф, как хорошо, что снова всё обошлось! Том облегчённо вздохнул и поскакал за Сыном Царя. Но у него в ушах ещё долго стояли отвратительные крики и гогот, а перед глазами как будто маячили дикие, безумные глаза и сизые, опухшие лица, разукрашенные синяками и шрамами. Том вздрогнул. Бр-р-р, кошмар какой-то! И как его угораздило попасть в такую переделку? Ах да, он должен был дождаться Повелителя, но не вытерпел и самовольно тронулся вперёд. Стыдоба, да и только!

Сын Царя молча ехал впереди него! Наверное, рассердился… Нет, нет, только не это! Этого Тому не вынести! Лучше всё уладить как можно скорее.

Он пришпорил своего коня, немного обогнал Царя-Сына и заглянул Ему в лицо:

— Пожалуйста, не сердись на меня,.. — начал он.

— Ничего, мой мальчик. Теперь всё хорошо. Да, нелегко тебе пришлось, — Он ласково посмотрел на Тома и тут же посерьёзнел. — Только больше так не делай, ладно? Ты ведь даже не знаешь, какой сильный враг пытался заманить тебя в свои сети. В той бутылке было самое настоящее дьявольское зелье! Знаешь, как трудно от него избавиться? И потом, ты поддался на удочку лжи, поверил, что один раз не считается… Впрочем, ладно, довольно об этом. Что было, то прошло. Нам с тобой нужно ещё кое-что сделать.

Царь-Сын положил Свою руку Тому на плечо, и они молча поехали дальше, но Том знал, что их дружба стала ещё крепче и ближе.

Вскоре они остановились возле бедной хижины и через открытое окно увидели старика, лежащего в постели. Он был совсем один, и долгая болезнь так изнурила его, что он не мог даже встать. Слабыми дрожащими руками он судорожно сжимал какую-то маленькую черную книжицу, всё время повторяя одни и те же слова. Тому показалось, что он слышит: «Ох, помоги, смилуйся, избавь меня...»

Сын Царя постучал в дверь и, когда старик отозвался, вошёл и присел рядом с ним на постель. Он с любовью посмотрел на морщинистое старческое лицо и сказал:

— Ты просил Меня о помощи, вот Я и пришёл. Хочу тебя исцелить.

Старик с испугом взглянул на него и затряс головой:

— Нет, нет! Я должен покорно переносить свой недуг. Так написано в моей книге: страдания и болезни возложены на меня Самим Царём, и я должен терпеливо сносить их, а иначе не смогу прийти к Нему! Такова Его воля! Посмотри, что здесь написано!

— Но это же неправда! — воскликнул Том. Он больше не мог молчать. — Разве можно так плохо думать о нашем Царе? А не верите мне, так откройте пошире глаза, посмотрите, кто сидит рядом с вами! Он пришёл и хочет исцелить вас!

— Нет, — вздохнул старик, — в наши дни такого не бывает. А жаль, жаль! Вот в былые времена — это другое дело. Тогда такие вещи и правда случались. Но с тех пор много воды утекло.

Но Том не сдавался. Он горячо заговорил. Он поведал больному старику обо всём, что с ним случилось. Он говорил о том, как добрый и сильный Царь заплатил за его спасение и сделал его Своим сыном. Он с увлечением пересказывал ему всё услышанное от Царя-Сына, а Тот молча слушал его с лукавой улыбкой в глазах.

— Как хорошо ты говоришь, сынок, — удивленно промолвил старик, когда Том, наконец, остановился. — Как будто сам знаешь Великого Царя. До сих пор никто не рассказывал мне о Нём так... чтобы мне захотелось поверить…

Он перевёл глаза на лицо Царя-Сына, долго смотрел на него, а потом снова заговорил:

— Я бы мог поверить… Но только зачем? Что в этом проку? Стар я. Дай мне силы потерпеть ещё немножко, и с меня довольно.

Царь-Сын улыбнулся:

— Да, терпение в болезни — штука хорошая. Только Я уже решил, что вместо этого подарю тебе несколько лет силы и здоровья. Ты ещё не знаешь, сын Мой, какие необыкновенные события ждут тебя впереди!

— Необыкновенные? Меня? — изумился старик и впервые за много лет нерешительно, но радостно улыбнулся. — Ну хорошо, — вдруг решился он и протянул Царю-Сыну исхудалую руку. — Тогда вылечи меня!

Сын бережно взял протянутую Ему руку, и от Его прикосновения по телу старика как будто пробежала молния. Он приподнялся на постели и встал.

— Ой, дедушка, это же просто чудо какое-то! Вы только посмотрите на себя! — проговорил Том, ещё не веря своим глазам.

Это и правда было чудо! Старик встал с кровати, сделал несколько робких шагов, осмотрел и ощупал своё тело и с удивлением понял, что болезнь ушла и силы вернулись к нему. Тогда он посмотрел на Царя-Сына, затем на Тома, и глаза его наполнились благодарными слезами. Том плакал от счастья, не таясь и не стесняясь, и у Самого Сына на глазах показались слёзы.

— Надо же, оказывается и в наши дни бывают чудеса! — воскликнул старик, немного успокоившись. — И подумать только, Ты пришёл именно ко мне! Я попросил о помощи, и Ты откликнулся и пришёл! Нужно непременно рассказать об этом всем соседям!

— Да, сын Мой. Для того-то и дано тебе исцеление, чтобы ты рассказал другим людям о том, что Я могу для них сделать.

Старик благодарно закивал, и в убогой хижине стало совсем светло.

— Ну что ж, Том, — сказал Царь-Сын, — нам с тобой пора отправляться дальше. Для тебя я тоже приготовил кое-что необычное. Пока не скажу что, сам увидишь.

Сияя от счастья, Том ехал рядом со своим Повелителем. Вот это денёк! Сколько всего случилось! И какой Он оказывается могучий, добрый и сильный! И как здорово, что Он взял Тома с Собой и сделал его своим помощником!

Приключение
шестое

Конечно, Повелитель вполне мог бы сделать всё это Сам. И, наверное, намного быстрее и лучше. Но, видно, Ему хотелось трудиться вместе с Томом. Только вот почему? Том чувствовал, что объяснение этому совсем простое: Сын Царя любит его! И обращается с ним как с другом, уважительно и приветливо. От таких мыслей Том выпрямился и приосанился в седле. Нет, что ни говори, а он действительно заметно подрос, стал выше и крепче. Эх, видели бы его сейчас разбойники! Вот уж удивились бы! Почему-то теперь Тому было совсем не страшно о них думать. Раньше, вспоминая о прежней жизни, он всякий раз дрожал и сжимался, но сейчас рядом с таким Другом он не боялся никого и ничего. Даже разбойников.

И тут он впервые за всё это время подумал про Дженни и вспомнил её грустное большеглазое лицо. В разбойничьей пещере ей приходилось ещё хуже, чем Тому, потому что родилась она с кривой и горбатой спиной и всегда ковыляла, низко опустив голову вниз, не в силах распрямиться и посмотреть на небо. Никто из ребят не хотел с ней играть. Они жестоко дразнили её и подстраивали ей всякие пакости, а она не могла ни убежать от них подальше, ни залезть повыше на дерево, чтобы там укрыться. Её взгляд был настолько печальным, что однажды даже дикое разбойничье сердечко Тома дрогнуло и заболело от жалости. Но тогда он ничем не мог ей помочь, а то бы ему самому досталось на орехи. Но теперь… может быть, теперь они могли бы что-то для неё сделать? Надо спросить у Царя-Сына!

Том лихо пришпорил коня и вскоре поравнялся со своим Повелителем.

— Знаешь что, — возбуждённо заговорил он, — я тут вспомнил об одной девчонке. Она живёт у разбойников. Её зовут Дженни, и она…

Сын Царя, улыбнувшись, кивнул:

— Оглядись-ка вокруг, малыш. Это место тебе ни о чём не напоминает?

Оглянувшись по сторонам, Тот не поверил своим глазам. Ну конечно! Это же его родной лес! Не успел он вспомнить о Дженни, как оказался на пути к разбойничьей пещере. Ну и ну! Должно быть это и есть то самое необычное, что пообещал ему Повелитель в лачуге у исцелённого старика.

А вот и знакомая пещера, только вокруг почему-то никого. Том спешился, подбежал ко входу и осторожно заглянул внутрь. Пусто. Но тут до него донёсся слабый стон. Он вгляделся в темноту и увидел, что в углу на жёстком полу сидит какое-то маленькое, жалкое существо в разодранной одежде, невозможно грязное и дрожащее от холода. Неужели это Дженни? Должно быть, разбойники, как водится, ушли искать добычи в другие места, а о девчонке-калеке просто позабыли. Всё равно толку от неё никакого.

Когда Том и Царь-Сын вошли в пещеру, девочка испуганно подняла на них большие, тёмные глаза, и Тому показалась, будто в них на мгновение мелькнул свет. Должно быть, она узнала его, но от страха, сомнений и неуверенности боялась даже пошевелиться.

— Дженни, это я, — сказал Том. — Ты не бойся, мы не сделаем тебе ничего плохого! — мягко и убедительно добавил он и повернулся к Сыну Царя:

— Прошу тебя, помоги ей! Ведь Ты же можешь всё!

Они присели рядом с девочкой.

— Приглядись-ка повнимательнее, — сказал Повелитель и провёл рукой по глазам Тома. И тут Том увидел то, чего раньше никогда не замечал: чья-то огромная чёрная рука крепко вцепилась в спину Дженни и сдавила её. Какой ужас! И чья это рука? Неужели ничего нельзя сделать?

Словно угадав мысли Тома, Сын Царя продолжал:

— Это называется проклятие, Том. Когда Дженни только-только появилась на свет, её собственный отец, увидев, что родилась девочка, со злостью сплюнул на пол и выругался: «Опять девчонка! Да будь она проклята!» Но сейчас Я хочу её исцелить, и ты можешь мне в этом помочь. Произнеси Моё имя над проклятием её отца!

Том немедленно послушался, потому что за этот день уже не раз убедился в чудесной силе этого имени. И тогда над сдавленной фигуркой девочки снова появилась светлая рука, а чёрная рука, сжимавшая спину, вдруг рассыпалась, как песок.

— А теперь, Том, прикажи спине распрямиться! — повелел Сын Царя.

Приказать? Он, Том, должен приказать спине распрямиться? Должно быть, он ослышался. Наверное, это просто шутка! Ведь он не чудодей и не врач, а обычный мальчишка, да к тому же бывший разбойник!

Том вопросительно посмотрел на Повелителя, но Тот ободряюще кивнул. Значит, никакая это не шутка. Только вот как приказывать? Что говорить?

— Ну же, Том, не бойся! Помни, исцелять буду Я. Тебе нужно только произнести то, о чём Я тебя прошу.

Том, запинаясь, тихо сказал:

— С-спина, я приказываю тебе распрямиться! Так сказал мой Повелитель.

И поспешно добавил:

— Властью его имени!

Кости Дженни несколько раз хрустнули, и её спина и правда начала выпрямляться! Вначале совсем чуть-чуть, а потом всё больше и больше, пока не выпрямилась совсем.

Дженни неуверенно встала на ноги, изумлённо глядя то на Сына Царя, то на Тома, бывшего маленького разбойника, который почему-то стал совсем другим. Пошатываясь, она вышла из пещеры и зажмурилась от яркого света. Впервые в жизни она подняла голову и увидела высокие зелёные деревья и удивительно синее небо. Не говоря ни слова, она обернулась и снова посмотрела на Сына Царя. Тот улыбнулся и протянул ей руку. Она неуверенно повела плечами, подняла руку и вдруг как будто что-то поняла. Она медленно провела ладонью по своим плечам, пощупала шею и… закружилась от радости, запрыгала, засмеялась. Горба не было и в помине! Чего она только не попробовала — и запрокидывать голову, и кружиться, и прыгать, и бегать — всё давалось ей легко и свободно, ничего и нигде не болело, она была здорова и совершенно счастлива. То плача, то смеясь, она бросилась в распростёртые объятия Сына Царя, и Он несколько раз покружил её в воздухе. Потом она крепко обняла Тома, всё время повторяя: «Спасибо! Спасибо!»

— А можно, она пойдёт с нами? — спросил Том Царя-Сына.

— Конечно можно, если она захочет, — ответил Тот.

Уговаривать Дженни не пришлось. Сын Царя усадил её, сияющую от радости, рядом с Собою и повёз в Своё царство.

Не успели они прибыть во дворец, как Том взял Дженни за руку и повёл к Отцу. Он не мог сдержать слёз, когда увидел, с какой любовью и нежностью Царь-Отец взял на руки Свою новую дочурку. Она долго отдыхала в Его объятиях, прежде чем её вымыли и надели на неё новые одежды. Том немало удивился, когда впервые увидел её чистенькой, радостной, с блестящими глазами и пышными волосами, в которых сверкала тоненькая золотая корона. Его старая подружка просто преобразилась, стала настоящей красавицей! От жалкой нищенки-калеки не осталось и следа. Нет, Том и вправду считал Дженни отличной девчонкой. Он с гордостью познакомил её со всеми остальными ребятами, которые теперь тоже стали для неё родными братьями и сёстрами и были очень и очень рады с ней подружиться.

Решено, с сегодняшнего дня он каждую свободную минуту будет проводить рядом с Дженни и покажет ей всё-всё, чего она пока не знает. Тому страшно хотелось самому рассказать ей о том, как здесь живут, и научить её тому, что должны уметь дети великого Царя. Всё-таки он уже успел кое-что усвоить!

Дженни с радостью согласилась. Ей тоже хотелось поскорее научиться жить по-новому и, может быть, даже начать вместе с Томом приводить в царский дворец других людей.

«Вот это будет здорово! — радовался мальчик. — Вместе с Дженни всё будет ещё интереснее!»

Приключение
седьмое

Но уже в ближайшие дни Тома постигло горькое разочарование. Он даже немного ревновал Дженни, которой больше всего нравилось сидеть у Отца на коленях. Она устраивалась поудобнее и просто смотрела на Него или с закрытыми глазами слушала Его рассказы. В такие минуты ничего и никого другого для неё не существовало!

Надо сказать, с одной стороны, Том это понимал. Конечно, сейчас Дженни больше всего нужна настоящая отцовская любовь. Ведь от своего родного папаши она слышала только брань, ругательства, насмешки и издёвки. Нет, что ни говори, а ей и впрямь нужно немного отойти, поправиться, окрепнуть. С этим Том не спорил.

Но с другой стороны, надо ведь и дело делать! Всякий раз, когда Том выглядывал за большие ворота или, сидя на городской стене, наблюдал за тем, что происходит снаружи, ему прямо-таки не терпелось ринуться в бой. Земли вокруг их царства с каждым днём становились всё беднее и мрачнее! Во дворце они часто и много говорили и пели о борьбе и победе. Так когда же, наконец, начнётся Великая Битва?

Нужно постоянно быть начеку. Нет, всё-таки ему здорово повезло, что вчера вечером он наткнулся на того симпатичного торговца. Вот, что называется, понимающий человек! Сразу сообразил, что Том парень решительный, без дела сидеть не может, и с места в карьер подарил ему самый настоящий меч. Нет, не длинный, как у взрослых, а маленький и аккуратный, вроде кинжала — как раз под стать такому юному воину, как он, сказал торговец, — и острый-преострый. А ещё Тому достался волшебный амулет на тонкой цепочке. Торговец прошептал ему на ухо, что с этой чудной вещицей владелец меча навсегда станет непобедимым, потому что она обладает великими тайными силами. Но только в том случае, если Том будет держать язык за зубами. Но ведь он умеет хранить тайны, не правда ли?

— Всё будет в порядке, — кивнул в ответ Том, взял амулет и попытался надеть его на шею, но при этом задел свою корону, и та со звоном упала на камни. Торговец ловко подхватил её, сунул к себе в заплечный мешок и, вкрадчиво улыбнувшись, сказал:

— Ничего, теперь она тебе не понадобится. Будет только мешать в битве.

Том онемел от неожиданности. Он в нерешительности топтался на месте, не зная, что делать, и только открыл рот, чтобы что-то сказать, как с изумлением увидел, что приветливый незнакомец исчез. Лишь вдалеке послышался чей-то странный смех, но потом всё стихло.

Ну ничего. Том решил, что пора повнимательнее рассмотреть подарок. Амулет был старинной, немного грубой работы и довольно увесистый. На поверхности виднелся какой-то знак, похожий на незнакомое животное, обведённое кругом. Может быть, таинственная сила исходит именно от него? И действительно, Том вдруг ощутил, что его наполняет могучая сила и неукротимая жажда сражения. Завтра же с самого раннего утра он приступит к делу. Ничто не сможет его удержать! Только нужно быть осторожнее, чтобы никто ничего не заметил! И Том незаметно проскользнул со своим сокровищем к себе в комнату.

На следующее утро он встал преисполненный рвения. Встречу с Отцом и с ребятами можно разок и пропустить. И вообще, сколько можно болтать без толку? Да и эти извечные песнопения уже начали действовать ему на нервы. Бесполезная трата времени! Борьба и решительные действия — вот настоящее, мужское дело. А Дженни… Что ж, ей всё равно больше нравится проводить время с Царём!

Незаметно для себя Том очутился у городских ворот с мечом на поясе и амулетом под рубашкой. Его так и тянуло выйти наружу. Сегодня над окраинными землями навис такой густой туман, что на расстоянии двух шагов уже ничего не было видно. Тому показалось, что вдалеке он снова услышал смех — вроде того, что слышал вчера, когда исчез торговец. Да нет, пожалуй, это не смех, а крик! Точно, кому-то несомненно нужна его помощь! Как хорошо, что он вооружён мечом и волшебным амулетом! Теперь они как раз кстати!

Том поспешил туда, откуда доносились душераздирающие вопли. Должно быть, кто-то попал в беду. Если бы не этот проклятый туман, он уже давно был бы на месте! Том на ощупь продвигался вперёд. Какая досада, что новая удобная обувь, которую подарил ему Царь-Сын, осталась дома! Ой, какие острые камни! Так и все ноги можно сбить! Том то и дело спотыкался о корни деревьев, цеплялся за ветки терновника, но терпеливо поднимался, высвобождался и спешил вперёд. И вдруг…

— Ах, чёрт! Только этого не хватало!

Он с разбега наткнулся на сук дерева, который попал ему прямо в глаз. Ой, как больно! Глаз горел, как в огне, и не хотел открываться. Том осторожно потрогал его левой рукой и тут же почувствовал, как что-то влажное и тёплое сочится сквозь пальцы. Том чуть не расплакался. Нет, нельзя, ведь настоящие герои не плачут! Он стиснул зубы и приказал себе не расслабляться и не глупить. Надо идти до конца. Он должен помочь тому несчастному! Кстати, он уже должен быть где-то рядом. Наверное, лучше взять в руку меч, тогда никто не сможет застигнуть его врасплох! Ведь торговец сказал, что владелец меча навсегда останется непобедимым.

Итак, вперёд! Ой, что это? Том почувствовал, что нога его ступила в пустоту, и покатился вниз по какому-то скользкому склону. Он судорожно пытался за что-нибудь зацепиться, но не мог. На мгновение ему стало нехорошо от страха. Куда он катится? В какую расселину? И что ждёт его внизу, в тёмной глубине?

Но тут гладкий склон неожиданно кончился, и Том упал, но не ушибся, потому что попал прямо в трясину, холодную и противную. Он провалился по самую грудь и с содроганием почувствовал, что опускается всё глубже и глубже. В липкой грязной темноте он зашарил вокруг себя руками и наткнулся на что-то твёрдое. Должно быть, какая-нибудь коряга! Вот повезло! Так, а где же его меч? Без меча ему не обойтись!

Одной рукой Том крепко уцепился за спасительную корягу, а другой снова зашарил вокруг себя. Вот он, миленький — лежит совсем рядом, словно кто-то специально его туда положил! Какое счастье! Обрадованный Том схватил меч, с усилием вложил его в ножны и, немного переведя дух, взобрался на корягу и пополз по ней к твёрдой почве.

Только где же он находится? И что это за странное шипение?

Вдруг прямо перед собой он увидел немигающие глаза, устремлённые на него. Тут же снова раздалось отвратительное шипение, к нему приблизилось нечто вроде багрового языка пламени, и в отблеске огня Том с ужасом увидел голову огромного Змея.

Том попытался было дёрнуться, но словно прилип. Он не мог двинуть ни рукой, ни ногой. Сила страшного взгляда приковала его к одному месту. Он не мог отвести глаз. Мерзкая голова всё приближалась, а он не мог ни пошевелиться, ни закричать. Шипение становилось всё отчётливее, и Тому показалось, что он различает слова: «Ты будеш-ш-ш-шь мой! Ты будеш-ш-ш-шь мой!»

— Нет! — отчаянно выкрикнул Том.

В ответ Змей рассмеялся, но так угрожающе и злорадно, что Том содрогнулся от дикого страха и боли. В тот же миг он почувствовал, что колючий хвост, тяжёлый, как железо, обвивает ему ноги.

Змеиные кольца становились всё туже и туже. Ещё минута, и ему конец! Том напрягся, высвободил руку и, когда, сделав очередной виток, Змей отвернулся от него, быстро вынул свой меч и что есть мочи вонзил его в уродливую голову! Ах! Меч разбился, будто стеклянный, оставив в руке лишь ржавую рукоять! Всё, он пропал! Защищаться больше нечем. Можно, конечно, закричать, только кто его здесь услышит? Кто ему поможет?

Но постойте, с ним ведь уже случалось что-то подобное! Ну да, тогда, во сне! Тогда он прокричал одно единственное слово, одно единственное имя, и оно спасло его. Только что это было за имя? Том усиленно пытался его вспомнить, но у него ничего не получалось. Заветное слово безнадёжно вылетело у него из головы.

Отчаявшись, Том собрал оставшиеся силы и заорал:

— Помогите! Кто-нибудь! Помогите!

Но в ответ со всех сторон он услышал лишь одно шипение и с ужасом увидел тысячи ядовито-красных змей, ползущих в его сторону. И отовсюду слышалось: «Ты наш-ш-ш-ш! Ты наш-ш-ш-ш!»

Перед глазами Тома всё поплыло. Повсюду качались и извивались змеиные головы, исполняя жуткий танец, пляску смерти. Кровь схлынула с его лица, он обмяк и закрыл глаза. Всё было кончено.

Но вдруг сквозь пелену змеиного шипения прорвался какой-то другой, знакомый звук, светлый и родной, словно детский голос. Он приближался, становился всё громче и отчётливее, и Том, едва нашедший в себе силы приоткрыть глаза, понял, что это песня. Страшные змеи остановились, умолкли и стали потихоньку уползать. Лишь Главный Змей всё ещё крепко сжимал мальчика в своих смертельных объятиях, но уже тоже перестал делать новые витки и вместо этого напряжённо всматривался в ту сторону, откуда доносилась песня.

Ещё минута, и Том не поверил своим глазам: среди деревьев он увидел маленькую девочку, которая, напевая, приближалась к ним. Да это же Дженни! Надо её предупредить!

— Дженни, стой, не приближайся! — крикнул Том как можно громче. — Здесь змеи! Скорее беги! Спасайся!

Дженни вскинула голову и увидела Тома — вернее, только его голову и плечи, торчащие из змеиных колец, — но не бросилась прочь, а стала с пением подходить всё ближе и ближе. Шаг за шагом она приближалась к жуткой поляне, но, как ни странно, Змей не двигался. Казалось, незатейливая песня приковала его к одному месту, как недавно его немигающий взгляд приковал к земле Тома, не давая ему пошевелиться. Змей неподвижно застыл, но из его рта еле слышно продолжали доноситься слова: «Ты мой! На тебе мой знак!»

И тут Дженни воскликнула:

— Ой, Том, это же всё из-за той штуковины у тебя на шее! Сними её скорее и выброси прочь!
Неужели во всём виноват амулет? Тот самый волшебный амулет, который должен был сделать его непобедимым? Хотя, впрочем, и меч тоже оказался негодным. Неужели торговец одурачил его?

Том решительно сорвал амулет с шеи и выбросил в трясину. Змеиные кольца сразу же ослабли, и Том смог, наконец, вздохнуть свободно. И тут, к его несказанному изумлению, Дженни бесстрашно посмотрела в глаза Змею и произнесла одно единственное слово. Это было то самое слово, то самое имя, которое Том забыл и так отчаянно пытался вспомнить. Как он мог позабыть его? Ведь так зовут Царя-Сына, его Повелителя и Спасителя! От звука этого могучего имени Змей, словно поражённый молнией, рухнул на землю и уже не шевелился.

Только как же ему выкарабкаться из этой груды колючих колец? Как вытащить руки и ноги? Тут Дженни снова оказалась на высоте. Она как будто заранее знала, что нужно делать. Она вытащила из-за пояса маленький меч — изящный, со сверкающим алым лезвием, но должно быть, очень острый — и с лёгкостью разрубила огромное чешуйчатое тело Змея, несколько раз обвитое вокруг Тома. Наконец-то он смог встать на ноги и оглядеться. Правда, думал он только об одном: «Поскорее бы выбраться отсюда!»